Групповая психодрама с детьми — Секция "Психодрама с детьми"

Психодрама с детьми – это комбинация символической ролевой игры и триединого психодраматического подхода: психодрамы, социометрии и групповой психотерапии. Она всегда связана с погружением в мир детской фантазии, где каждая сессия включает в себя много импровизации терапевтов, погруженных в игру и разделяющих эмоциональную жизнь детей. Играть «по-настоящему» — важное условие включенности детей в процесс терапии и развития их собственной спонтанности. Одновременно с этим терапевты находятся и «снаружи», понимая, что выражает каждый ребенок, видят общую картину: историю и динамику группы. Узнать о местах проведения детских психодраматических групп можно здесь.

«Акциональный голод» или «голод действия», но не любого, а спонтанного и творческого по праву связан с детством, но в современных реалиях его зачастую приходится разыскивать, раскапывать, возрождать и взращивать… Вся животворящая сила техники детской психодрамы и главная ее идея — расширять уникальность каждого ребенка и поддерживать его спонтанность в не директивной манере.

В фокусе психодрамы с детьми — совместная игра и общение. Создание пространства, в котором инициатива сюжета игры, выбора героев, а также идеи по ведению и изменению хода истории в игре принадлежат самим детям. В этом заложена цель – учиться реализовывать идеи и организовывать свою деятельность, управлять своими желаниями, быть активным, а не реактивным. Обнаружить внутри себя свой собственный мир и проявить интерес и уважение к нему – сложному, разному, амбивалентному, иерархическому. За этим стоит еще одна важная компетенция – осознавать себя в этом мире.

Дети кропотливо учатся реализовывать фантазию в действительность. Ведь пока договоренность между членами группы не достигнута, сцена не создана, роли не «одеты», игра не сыграна — это всего лишь не пережитый замысел, пустая фантазия. И чтобы появился продукт твоего творчества, нужно пережить «крушение своего чувства всемогущества» (я сфантазировал — и оно само снаружи появилось), пошагово распланировать и подготовить, а потом сыграть.

Каждая сессия имеет свою структуру, которая включает в себя: придумывание истории, построение сцены, психодраматическое разыгрывание и шеринг. Игровой символический материал, который предъявляют дети, безусловно связан со скрытым миром прежних фаз развития, однако в отличие от других подходов возможности метода позволяют, прожить и пережить их заново, в пространстве символической игры сосредоточенной «здесь и теперь», ведь психодрама всегда о свежести и уникальности момента, который мы испытываем сейчас.

Когда терапевт комбинирует знания реальной жизни с алхимией психодрамы, происходит магия. Метафорическая игра ребенка, которая поднимается изнутри и понимание его соединяются с удивительной скоростью — это всплеск надежды, который несет в себе импульс для последующих изменений.

(Hoey, 1997).

Символическая игра, язык для самовыражения ребенка, который создает контролируемый и безопасный путь для выражения своих эмоций, поскольку сами эмоции или объекты, на которые они направлены, скрыты за ролью. Так, разыгрывая в метафорической форме пугающие или травматические переживания или ситуации, меняя и преображая наполнение ролей и сюжетную линию, ребенок продвигается к внутреннему разрешению конфликта и ему лучше удается приспособиться к реальной жизни.

Обсуждая, переставляя, фантазируя, о важных элементах истории дети наполняют свои неосознанные содержания в своих осознанных игровых действиях.

Когда игра расширена, и ей предана дополнительная энергия, с помощью техники Морено, тогда образы получают новую силу, однако это всегда скрыто от собственного сознания детей.

(Hoey, 1997)

Морено перевел обычные паттерны детской игры в сложную терапевтическую систему для взрослых, и когда принципы и техники психодрамы вводятся в терапевтическую детскую игру, у ребенка не возникает подозрений о каком-либо вмешательстве в процесс его натурального самовыражения. Так, в атмосфере совместной игры и под защитой метафоры, ребенок чувствует себя в безопасности и в меру своих возможностей пересматривает и расширяет образ своего Я.

Дети воодушевленно радуются совместной игре! Каждый раз отправляясь в новое путешествие, в надежде снова и снова пережить это воодушевляющее бесстрашие и вдохновение во время игры. Как сказал в одной из своих лекций Вадим Демчог: «Нет ничего более важного в жизни человека, чем воодушевленное проживание этой жизни – вдохновенное, а не рутинное».

Игра в этом необходимый компонент, поскольку появляется практика вхождения в новые роли, которые больше, чем Я. «Пока мы — это мы, мир большой — мы маленькие. Но как только нам удается «набросить» на себя кого-то, кто превосходит нас во много раз (войти в роль), мы обретаем возможность танцевать с миром в паре».

Безусловно, существует сходство позиции директора в классической психодраме Морено и психодрамы с детьми, но есть и некоторые явные различия и дополнения.

Так, например, в детской психодраме, центрированной на группе, мы заботимся не только о развитии отдельного ребенка в группе и взаимосвязанных с ним внутри- и межличностных процессах, но и ставим в центр внимания группу как единое целое и систему отношений внутри нее.

(Aichinger, 1992)

В психодраматической игре, каждый ребенок, одновременно, и протагонист, и действующее лицо в истории. Ведущие группы также являются включенными партнерами по игре, которые берут на себя функции дополнительных я. Так, директор(а) или ведущие совмещают и поддерживают хрупкий баланс между ролями терапевта, внимательного аналитика и свободномыслящего воодушевленного со-игрока. Они опираются на теорию ролей и психодрамы, возрастные теории развития и психоаналитические представления о психике, знания об основах коммуникации и понимание специфики метода и интервенций психодрамы с детьми. И «переносные» роли, заданные детьми и соответствующие им переживания– основа для эмпатического понимания происходящего «здесь и сейчас» как в группе, так и с каждым конкретным ребенком. В этом месте, терапевту важно оставить сложные теоретический выкладки позади, и приблизится ближе к той части себя, которая отвечает за воображение и двусмысленность, в ином случае будет невозможно пойти туда, куда ведет нас ребенок или группа.

Следует уделять особое внимание невербальным процессам и игровым действиям, научится понимать то значение, которое они получают при переносе, и подобающе отвечать на них.

(Aichinger, 1992)

В пространстве психодрамы терапевты и дети вместе входят в мир игры и прокладывают путь, который может быть радостным и грустным, но всегда непредсказуемым, постоянно движущимся и являющимся, по-видимому, спонтанной формой исцеления. Символическая психодраматическая игра ведет к новому опыту, который может изменить жизнь детей, ведь все то, что происходит в метафорическом пространстве, воспринимается ребенком не менее серьезно, чем то, что действительно реально.

Детская психодрама не ограничивается устранением нарушений, она видит свою центральную задачу в содействии развитию экспрессивной, творческой личности и пытается стимулировать и поддерживать в ребенке спонтанность и творческую активность. Ее задача – пробуждать и развивать спонтанность и творчество там, где они стеснены и ограничены. В символической игре детская творческая активность раскрывается полностью, со всеми характерными особенностями. Поэтому символическая игра в детской психодраме имеет первостепенное значение. И для психодраматиста, работающего с детьми, совершенно необходимо понимать ее суть.

(Aichinger, 1992)

Дети определенно опираются на излечивающую роль символического, но самый главный опыт они получают во взаимодействии с другими участниками группы. Именно в группе создаются значимые отношения и переплетаются социальные связи. Общая групповая цель, влияние эмоционального отклика, оказываемого каждым членом группы на других, выработка общих норм и правил создает уникальную для каждой группы конфигурацию. Все члены группы постепенно создают это содержание, где каждый, может прожить опыт сопричастности и совместности в противовес эмоциональной или социальной изоляции.

«Наиболее важным вкладом групповой работы в индивидуальное развитие является изменение или подавление эгоцентризма и снятие чувства психологического одиночества. Это изменение повышает способность индивида откликаться на чувства других людей и развивать позитивную идентификацию» — отмечает Кенде Ханна в своей книге «Психодрама с детьми». В книге «Разум, я и общество» Джордж Герберт Мид приходит к выводу: “Ребенок не только усваивает правила игры, но и интериоризирует поведение других. В соответствии со своими природными способностями ребенок способен воспроизводить их роли, и таким образом он способен осознать себя отличным от других”.

Каждая психодраматическая группа – это «маленькая жизнь» со своей историей и динамикой развития, в которой развертываются разные процессы. На все это нужно время: на привыкание, на вход и выход из кризиса, на поиск решения в конфликте, на выработку правил, на время индивидуальности и время групповой сплоченности. И это очень правдиво про проживание и тогда можно не выдавать готовые результаты, а окунуться в процесс: осваивать новые формы и модели взаимодействия, проявить и узнать себя лучше. У детей есть возможность и время «пробраться» друг к другу сквозь маски и персоны первых впечатлений, «дисфункциональных ролей» и защит и лучше узнать друг друга.

Стать группой не просто, проходя через разные отношения и задачи – найти меру между быть вместе и быть собой, признать, в чем хорош другой, а в чем мои сильные стороны, найти решимость положиться на других и самому стать поддержкой, пережить и прожить сложные конкурентные темы, конфликты, постепенно обнаруживая свои неэффективные стратегии, и осваивая новые эффективные. И это уже задачи большого социального и семейного мира внутри маленького атома группы.

Так, группа сверстников постепенно может стать значимой. А значит, происходит расширение «социального атома», у ребенка появляется пространство вне семьи и привычного окружения. Оно может стать безопасной экспериментальной площадкой для коммуникации со взрослыми и сверстниками, социализации и повышения социальной компетенции, расширения социальных связей, а значит и обогащения ролевого репертуара.

Каждый член группы находится в ситуации, когда помимо него есть еще участники группы со своими идеями, желаниями, симпатиями и взглядом на то, как все может быть устроено. И вот она ситуация — «когда на сцену приходит другой» (У. Эко). Это целый отдельный пласт терапевтического группового процесса – повышение своей компетенции в построении взаимоотношений с другими людьми, перемещение своего «Я» из центра мироздания на «свою орбиту», поиск этой орбиты в группе с одновременным нахождением центра групповых и личных смыслов и ценностей.

Материал подготовила Могунова Лариса